[Litexp]

Фэндом: Блич
Персонажи: Кира, Шухей
Рейтинг: PG-13 за подразумеваемое
Саммари: В рамках обмена кирошухеями с Leyana и Haruyuki Mai по заявке последней. Отпуск в поместье Кира, часть 1.
Дисклеймер: текст как единое целое - мой, персонажи - Куботайтовы.

Невиданное дело: чтобы два лейтенанта одновременно увольнительную получили, да еще на две недели, однако же Кире и Хисаги повезло. Лето стояло томительно жаркое, так что казалось: даже Пустые не рискуют покинуть прохладу Хуэко Мундо, и капитаны третьего и девятого отрядов почти не глядя подписали наудачу поданные им прошения. Такой шанс упускать было нельзя, и Шухей принял наконец давнее приглашение кохая в гости.

Шухей своего дома никогда не имел. Куда ему? Сперва - нищий руконгаец, потом - студент, а после - солдат, и пусть даже дослужился он до лейтенанта, а только жалование все равно положено небольшое. Но в домах - которые свои собственные, а не квартирка, больше похожая на берлогу, - он, конечно, бывал.
Дома бывают разные. У Омаэды - шумно и пафосно. Тяжелые колонны с резными драконами уходят под потолок, все вокруг буквально вопит об изобилии. Не дом - фестиваль. У Кучики (был он там один раз по делам, когда капитану шестого нездоровилось, а нужно было срочно подписать что-то) - светло и холодно, а из многочисленных углов-закутков, кажется, вот-вот призраки выплывут-завоют. Чушь, конечно - какие в Сейретее призраки? - только все равно мурашки по коже, да чувствуешь себя кутенком несмышленым, чужим совершенно этому месту. Не дом - музей. Или дворец, это как посмотреть.

Дом клана Кира на первый взгляд - старый. Не древний и величественный, как поместье Кучики, а просто старый. Местами ветхий даже - где дерево потемнело и искрошилось в щепу, где крыша накренилась... да и размерами не впечатляет. Впрочем, Хисаги вполне устраивают и двухэтажные деревянные здания, и небольшой сад, виднеющийся за домом - по крайней мере, здесь он себя не чувствует сразу и безнадежно нелепым. Здесь можно попробовать принюхаться да разузнать - какой Изуру, когда он дома.
А Кира улыбается его любопытству и безупречно исполняет обязанности хозяина: определяет в комнату рядом со своей, кормит, показывает дом и сад, рассказывает с десяток историй о том и о сем, отвечает на жадные Шухеевы вопросы о всплывающих в этих рассказах деталях... чуть позже он со всем почтением представляет гостя своей бабушке, матери отца Киры - женщине властной и, кажется, внука недолюбливающей. Позже Кира почти безупречно равнодушно объясняет, что та готовила сыну совсем другую невесту, и так и не приняла ни золовку, ни внука - и Шухей понимает, почему кохай не слишком рвется к родному очагу, когда даже и есть такая возможность. Об этом они не говорят.

Вместо этого они валяются под яблонькой в глубине сада в легких летних кимоно и беззаботно болтают о всяких пустяках, пока не наступает вечер. И Шухей уже почти было выполняет свой коварный план по незаметному укладыванию головы Кире на живот, как стрекот цикад перекрывается предательским урчанием его собственного желудка, и Кира смеется, поддразнивает его, но честно тащит обратно в дом ужинать.
А темнеет летом быстро, и как-то внезапно наступает ночь, непривычно тихая - в смысле отсутствия окриков часовых, и непривычно живая - в смысле кучи других звуков вроде близкого шелеста листьев да тех же цикад в саду. Душная дневная жара уходит, оставляя просто тепло, и они долго молча сидят рядом на краю дощатого помоста, думая каждый о своем... а может, и вовсе ни о чем не думая, а просто впитывая редкое спокойствие и уют этой ночи. В какой-то момент Хисаги замечает, что кохай откровенно клюет носом, и трогает его легонько за плечо.
- Ты засыпаешь, пойдем спать.
Кира в ответ поворачивается в его сторону и даже почти открывает глаза. И уверенно бормочет, что вовсе он не засыпает, что хорошо же, и почему не посидеть так еще? Шухей фыркает, встает и тянет его за собой.
Тот, кажется, даже не особо просыпаясь - доверяет полностью, бескомпромиссно, и это, черт возьми, приятно! - позволяет отвести себя в дом и уложить на футон. И не отпускает, когда Шухей, вздохнув напоследок, шепчет: "Спокойной ночи", - и пытается уйти. Не открывая глаз, цепко держит за руку, да еще тянет вниз - откуда только силы у сонного берутся? Хисаги, впрочем, и не сопротивляется. Пристраивается рядом, отводит осторожно челку со лба и задумчиво разглядывает Киру, пока тот не морщится и не притягивает его к себе поближе. Шухей удивленно выдыхает - не так уж часто тот сам к нему настолько тянется, обнимает покрепче и засыпает, вполне счастливо уткнувшись лбом в кирин затылок, совсем как мальчишкой-студентом когда-то давно, более сорока лет тому назад.
И просыпается он тоже как в те давно прошедшие времена: от того, что Кира задумчиво обводит подушечкой большого пальца последовательно его брови, шрамы и полоску металла. Только вот взгляд у него, когда Шухей открывает глаза, совсем не тот, что раньше. С тех пор пройдено вместе - да и не вместе тоже - многое, и знают они друг друга куда лучше, и Шухею совершенно не хочется вернуть время назад. Этот повзрослевший и обзаведшийся десятком шрамов да парой незакрывающихся ран Кира ему гораздо, гораздо дороже.
Он закрывает глаза обратно и чешет нос о заботливо подставленную ладонь.
- Доброе утро.
- Доброе, - соглашается Кира, убирая руку и лохматя Шухею волосы напоследок, а потом встает. - И уже часа два как утро, так что вставай и пойдем завтракать.
Просыпаться окончательно не хочется, но чего не сделаешь ради товарища: Хисаги зевает, открывает глаза и садится.
- Завтракать, а потом?
- А потом купаться.
- Купаться?
- Жарко. - Кира пожимает плечами, и Шухей согласно кивает в ответ и поднимается, поправляя кимоно, в котором так и уснул вчера...
А впереди еще почти две недели в старом доме, и оба они знают, что этого им за глаза хватит для ответов на все вопросы и сомнения.