Улыбайтесь - это всех раздражает!
Он был намного старше нее. И все-таки она ушла раньше. Во всяком случае, он так считал. Он убивался над ее безжизненным телом, а она стояла рядом и не знала, как сказать "я здесь". Она хотела танцевать для него, как делала это всегда, но он перестал играть, будто его музыка ушла вместе с ее жизнью. Он осунулся и будто постарел еще больше. Она все время звала "любимый, посмотри на меня" и пыталась разгладить морщинки в уголках скорбно сжатых губ, но это не меняло ничего...
И тогда она все же ушла, не в силах видеть его такого - сломленного, потерявшего свою музу, музыку и себя. За порогом ее встретил Владыка, приветствуя девушку в своем царстве. Теперь она танцевала для него. Владыка довольно хлопал в ладоши, и лишь его супруга замечала надорванность и печаль, пропитывавшие танец.
Она скучала без него, без бесконечных дорог вместе, без рассветных бормотаний и вечерних костров, без его голоса, ласково зовущего ее по имени, без его смеха, без его музыки... В этом месте не было времени, нельзя было даже считать его по ударам сердца, ведь сердце не билось... Поэтому ей казалось, что прошла уже целая вечность, вечность без него.
Спустя эту вечность он пришел. Еще более осунувшийся, но с горящими решимостью глазами - он потребовал вернуть ее. Он предлагал все, что имел, за возможность снова держать ее за руку. Владыка отказал. И тогда он сел на пол, прямо у трона, не обращая внимания ни на что, и начал играть. А она шагнула вперед и танцевала - для него, легко и счастливо кружась под такую знакомую мелодию, выводимую дрожжащими болью струнами и голосом. Он не видел ее. Но Владыка - видел. И заметил разницу. Мелодия, песня и танец, слитые воедино, пленили душу, и музыканту было позволено забрать возлюбленную.
Она поклонилась Владыке и его супруге и, счастливо улыбаясь, замерла рядом со своим любимым. Но тот по-прежнему ее не видел. Улыбаясь отражением ее улыбки, он поймал ее тень и быстрым шагом отправился прочь. Уводя с собой прошлое, всего лишь бездушное прошлое, которое не было ей. Она замерла на пороге, растерянно глядя вслед. Владыка лишь пожал плечами. "Догони его", - шепнул кто-то рядом. Она кинулась за ним, понимая, что не успевает, и тогда только первый раз нарушила она долгое молчание отчаянным криком:
- Орфей!
Он обернулся и тень ускользнула туда, где и было ей место. Аид чуть улыбнулся - смертный все же почувствовал, что совершает ошибку.
Эвридика догнала любимого и благодарно улыбнулась повелителям царства мертвых:
- Спасибо.
- Удачи, - шепнула Персефона, уводя мужа обратно за порог.
А Орфей, по-прежнему не видящий Эвридики, теперь слышал хотя бы ее голос. Знал, что она рядом. Вновь играл и пел для нее, закрыв глаза и чувствуя, как она кружится в легком танце...
- Орфей...
- Да, любимая?
- Ты будешь всегда играть для меня?
- Только для тебя, Эвридика... танцуй, мой ангел.
И тогда она все же ушла, не в силах видеть его такого - сломленного, потерявшего свою музу, музыку и себя. За порогом ее встретил Владыка, приветствуя девушку в своем царстве. Теперь она танцевала для него. Владыка довольно хлопал в ладоши, и лишь его супруга замечала надорванность и печаль, пропитывавшие танец.
Она скучала без него, без бесконечных дорог вместе, без рассветных бормотаний и вечерних костров, без его голоса, ласково зовущего ее по имени, без его смеха, без его музыки... В этом месте не было времени, нельзя было даже считать его по ударам сердца, ведь сердце не билось... Поэтому ей казалось, что прошла уже целая вечность, вечность без него.
Спустя эту вечность он пришел. Еще более осунувшийся, но с горящими решимостью глазами - он потребовал вернуть ее. Он предлагал все, что имел, за возможность снова держать ее за руку. Владыка отказал. И тогда он сел на пол, прямо у трона, не обращая внимания ни на что, и начал играть. А она шагнула вперед и танцевала - для него, легко и счастливо кружась под такую знакомую мелодию, выводимую дрожжащими болью струнами и голосом. Он не видел ее. Но Владыка - видел. И заметил разницу. Мелодия, песня и танец, слитые воедино, пленили душу, и музыканту было позволено забрать возлюбленную.
Она поклонилась Владыке и его супруге и, счастливо улыбаясь, замерла рядом со своим любимым. Но тот по-прежнему ее не видел. Улыбаясь отражением ее улыбки, он поймал ее тень и быстрым шагом отправился прочь. Уводя с собой прошлое, всего лишь бездушное прошлое, которое не было ей. Она замерла на пороге, растерянно глядя вслед. Владыка лишь пожал плечами. "Догони его", - шепнул кто-то рядом. Она кинулась за ним, понимая, что не успевает, и тогда только первый раз нарушила она долгое молчание отчаянным криком:
- Орфей!
Он обернулся и тень ускользнула туда, где и было ей место. Аид чуть улыбнулся - смертный все же почувствовал, что совершает ошибку.
Эвридика догнала любимого и благодарно улыбнулась повелителям царства мертвых:
- Спасибо.
- Удачи, - шепнула Персефона, уводя мужа обратно за порог.
А Орфей, по-прежнему не видящий Эвридики, теперь слышал хотя бы ее голос. Знал, что она рядом. Вновь играл и пел для нее, закрыв глаза и чувствуя, как она кружится в легком танце...
- Орфей...
- Да, любимая?
- Ты будешь всегда играть для меня?
- Только для тебя, Эвридика... танцуй, мой ангел.